Как Игорь Одинцов в немецкий собор вложил русскую душу

Игоря Одинцова часто называют "папой" Кафедрального собора.

Фото: из архива «КП»

О его кончине стало известно сегодня ночью. Вообще за ним водилось не сразу отвечать на телефонные звонки – сказывалась контузия, полученная им 22 июня 1941 года (в тот день четырехлетний Игорь чудом не погиб во время бомбежки Севастополя). Однако в этот раз его молчание слишком затянулось. И вечером 7 августа те, кто так и не смог дозвониться, отправились к нему домой. Звонили уже в дверь, стучали. В итоге вызвали полицию. А когда удалось попасть внутрь, оставалось только констатировать смерть…

Видимо, это случилось 6 августа. Игорь Александрович аккуратно вел журнал наблюдений за уровнем сахара в крови, делая записи трижды в день. И последняя была сделана утром 6-го.

После того, как ему пришлось уйти на заслуженный отдых, он как-то сразу и резко сдал. Навалились болезни, в прошлом году перенес операцию. И все равно – до конца старался держать руку на пульсе жизни. И по возможности никого ничем не обременять. Так, я его последний раз встретил на остановке возле Центрального рынка. Ехал домой с покупками.

И конечно, до конца Одинцов следил за судьбой своего главного детища – Кафедрального собора на острове Канта. Не открою секрета, если скажу, что ему многое не нравилось из того, что происходило в соборе и вокруг него. С чем-то он даже пытался бороться.

А как все когда-то начиналось? Давайте вспомним.

За руины взялся случайно

В свое время власти хотели снести это старинное здание – как и многое другое. Спасла его расположенная по соседству могила Канта. Идеи всемирно известного философа в СССР считались хоть и наивными, идеалистическими, но все же не враждебными марксизму-ленинизму. Правда, о восстановлении примыкающего к мавзолею Канта собора, построенного в XIV веке, речи тем не менее не шло. В развалинах заложили окна кирпичом, поставили ворота, и на этом государственная забота закончилась.

Так выглядел собор в 80-х годах прошлого столетия.

Фото: из архива «КП»

Так и стояли бы в центре города величественные руины, все более разрушаясь, если бы не нашелся человек, который решился взяться за реставрацию – военный инженер-строитель Игорь Одинцов.

– Я тогда был уже на гражданке, – вспоминал он, – поработал в Службе быта инженером по строительству, решил уволиться. В никуда. И вот, значит, иду мимо развалин собора, я там часто ходил, думаю, чем заняться в жизни дальше. И тут меня словно что-то толкнуло войти в руины сквозь поломанные ворота. Внутри – какие-то леса заброшенные, мусор. И вдруг подумалось: почему бы не взяться за этот объект? Позвонил Виктору Денисову. Он, сделавший немало для Калининграда, будучи мэром, в ту пору был уже советником главы администрации области. Услышав мое предложение, Виктор Васильевич загорелся: а что, давай попробуем!

Реставрация за свой счет

Однако с деньгами Денисов помочь не мог. На дворе – начало 90-х. В стране разброд и шатание, областная казна пуста. Людям жить не на что. А тут – собор…

– Самые первые деньги, сто рублей, дал начальник ЖКХ Валерий Крашенко, – как-то рассказал мне Одинцов. – Было собрание, Денисов произнес речь, Крашенко встал и дал сто рублей. На почин. Это было трогательно. Но вообще стало ясно, что рассчитывать надо только на себя, надо зарабатывать.

Заметим, до 2005 года государство на собор средств почти не выделяло. Немцы, помогали, конечно. Так, при их содействии были восстановлены эпитафии на наружных стенах, приведен в первоначальный вид мавзолей Канта, медь на соборной крыше – тоже немецкая. Однако в основном в собор вложены российские деньги. Причем немалая часть – то, что Одинцов и его команда заработали сами. Так, они брали подряды на реставрацию других объектов (например, бывшая кирха в Правдинске, где теперь православный храм). Наладили производство сувенирной продукции. Стали устраивать концерты классической музыки (первые из них проходили прямо на улице, возле собора, у него еще крыши не было).

– Также мы стали заниматься изготовлением и установкой памятников, мемориальных досок, знаков. Правда, тут не всегда заработать удавалось. Более того, иногда еще и свои средства вкладывали. Но зато какое у меня было моральное удовлетворение, когда, например, в Калининграде появился знак в память о поэте Николае Гумилеве…

Делай что должно – и будь что будет

Поначалу, когда Одинцов вызвался вернуть жизнь в бывший Кафедральный собор Кёнигсберга, многие не скрывали скепсиса. Перелом в настроениях произошел после того, как в 1994 году на башне «вырос» шпиль. Кстати, это была самая сложная операция за всю реставрацию собора. Шпиль ведь на вертолете опускали. И рабочие боялись находиться под спускаемой с неба на головы тяжеленной конструкцией. На протяжении этой и правда рискованной операции Одинцову пришлось стоять внизу, прямо под грузом. Так сказать, личным примером показывать, что все в порядке, никакой опасности нет…

Игорь Одинцов.

Фото: из архива «КП»

В ходе работ были обнаружены останки тех, кто пытался укрыться в соборе в 1944-м во время англо-американских бомбардировок. Прах погибших мирных жителей погребли справа от входа. В 2004-м, к 60-летию трагедии, на братской могиле поставили каменный крест. А ночью 27 и 30 августа с соборной башни над городом впервые разнесся печальный звон – в память о жертвах.

30 июня 2005-го был открыт памятник герцогу Альбрехту. Статуя – копия той, что возвышалась у Королевского замка и после войны пропала. При этом постамент уцелел, в 1953-1995 годах на нем стоял бюст Кутузова. Потом он «переехал» в Правдинск. А постамент с воссозданной фигурой Альбрехта установили рядом с могилой Канта.

Многие калининградцы поколения Одинцова по-прежнему без особой любви относятся к кёнигсбергскому наследию. В частности, по их мнению, не нужно восстанавливать старые немецкие здания, так как это чужая, «фашистская» архитектура.

– Меня трудно заподозрить в любви к фашистам, – говорил Одинцов. – В первый же день войны чуть не погиб во время бомбежки в Севастополе, затем жил в оккупации. В общем, пришлось хлебнуть. Но, как сказал товарищ Сталин, гитлеры приходят и уходят, а немецкий народ остается. К тому же у власти нацисты были всего двенадцать лет. Ну и скажите на милость, какое к Третьему рейху имеет отношение тот же древний Кафедральный собор, чем он провинился?

И все же кое-кому до сих пор удивительно то, что за реставрацию взялся полковник в отставке, военный инженер-строитель, большую часть жизни прослуживший в Советской армии. Он отвечал так:

– Я многое не принимаю в сегодняшней действительности. Но не в моих правилах сидеть в сторонке и злословить. Стараюсь по мере сил менять нашу жизнь к лучшему.

Уходить не собирался

9 сентября 2006 года в соборе прошел первый концерт с участием Малого органа. 10 января 2008-го состоялась презентация уже Большого органа. Создан музей Канта, восстановлено помещение Валленродтской библиотеки. А еще появились три часовни – православная, католическая и лютеранская.

– Да, собор теперь – светское учреждение культуры, – объяснял Одинцов. – Тем не менее я решил обустроить часовни. Все-таки это бывшая главная церковь Кёнигсберга, намоленное место.

При этом когда началась кампания по передаче РПЦ бывших немецких культовых зданий Одинцов сумел всех убедить, что собор должен оставаться в федеральной собственности. Человек прямой, честный, он часто во всеуслышание озвучивал свою позицию по тому или иному острому вопросу. Например, подвергал резкой критике гастрольную политику местных властей. А по поводу «Сердца города» и вовсе заявил: это проект пятой колонны.

Чем дальше, тем больше наживал он врагов. Довелось однажды услышать: «Одинцов стал себе позволять слишком много. Думает, он неприкасаемый, на него не найдется управы?»

И – нашли. 30 марта 2015-го у директора государственного учреждения культуры «Кафедральный собор» заканчивался контракт. И его не продлили. Отправили Одинцова в «почетную отставку». А следом и его команду «зачистили».

Как водится, при увольнении говорилось много красивых слов. А на деле? На мой взгляд, об истинном отношении оппонентов к Одинцову можно судить хотя бы по тому, сколько внимания ему уделено на нынешнем сайте собора. Лично я, когда писались эти строки, не нашел вообще ничего – ни слова. Хотя покопался на сайте основательно.

Надеюсь, теперь там появится отдельный раздел, посвященный Игорю Александровичу. И при этом его не придется искать.

Впрочем, попытки вычеркнуть его имя – напрасные труды. Одинцова из местной истории, как говорится, уже не вырубить топором, он и при жизни был человеком-легендой. А где те временщики, что уволили Одинцова? Или взять «Сердце города». Раньше требовалось мужество, чтобы публично критиковать его. А где сегодня этот проект, якобы такой нужный?

Одинцов – заслуженный строитель России. Почетный гражданин Калининграда. Кавалер ордена «За заслуги перед Федеративной Республикой Германией»…

– И все же главная моя награда – вон она, высится на острове в центре города, – признался он однажды. – За двадцать лет мы не просто восстановили красивое древнее здание – мы вложили в него русскую душу. И один из былых символов Кёнигсберга стал одним из символов уже Калининграда. Жаль, конечно, что не дали закончить, воплотить все задуманное. Но в общем и целом – дело сделано. И с радостью от осознания этого не сравнятся никакие ордена и медали.